На отделении композиции из девяти человек требовалось принять троих. Все они были заранее предсказаны с помощью данного теста. В группе сильнейших среди композиторов, которые и были приняты в результате экзаменов, соотношение средней экзаменационной и тестовой оценки оказалось следующим: 8,0—экзаменационная оценка, 8,5 — тестовая.
Наряду с выделением лучших, с помощью предложенного теста оказалось возможно выполнить и вторую, не менее важную задачу вступительных испытаний — отсеять наиболее слабых. По условиям эксперимента тест был предложен испытуемым на втором экзамене, на первом экзамене — письменной работе по специальности — ни одной неудовлетворительной оценки поставлено не было. Из 8 провалов на втором экзамене 7 можно было предвидеть, исходя из результатов решения комплекта музыкальных задач — эти 7 кандидатов на провал» имели тестовую оценку до 5,0 по десятибалльной системе. Более того, абитуриенты, в дальнейшем не прошедшие по конкурсу, чья средняя экзаменационная оценка не превысила 6,0, также были в основном (7 из 8) названы с помощью теста. В группе не прошедших по конкурсу лишь один человек имел тестовый балл 6,0; средняя оценка за решение задач составила в этой группе 5,6 (по сравнению с 6,8 в группе поступивших).
Результаты использования теста на вступительных экзаменах говорят о том, что с его помощью вполне возможно предсказать как наиболее сильных абитуриентов, имеющих реальные шансы на поступление, так и тех, кто, вероятнее всего, не сможет преодолеть барьер вступительных экзаменов. Отсюда можно сделать вывод о том, что тестовая оценка могла бы даже заменить весь комплекс вступительных экзаменов.
Безусловно, о полной замене вступительных экзаменов одним, пусть и весьма совершенным тестом не может быть и речи, и призывать к этому было бы просто нелепо. Другое дело, что использование теста в качестве одного из существенных параметров экзаменов позволило бы, во-первых, существенно сократить срок проведения экзаменов, а во-вторых, избавило бы абитуриентов от необходимости «натаскивания» по тем или иным предметам, так как всякий тест, и этот в том числе, не требует специальной подготовки.
Как уже говорилось, назначение комплекта музыкальных задач — выявление природной музыкальности. То, что тест показывает именно музыкальность, а не слух, например, можно заключить, исходя из анализа результатов вступительных экзаменов в их сравнении с тестовой оценкой. Очевидно, что роль и значение разных музыкальных дисциплин различны; так, например, ясно, что по степени своего рода «творческой насыщенности» экзамен по музлитературе, включая письменную работу, или экзамен по фортепиано превосходит экзамен по сольфеджио и гармонии, где больше проявляется техническая оснащенность и грамотность абитуриента.
Если взглянуть на комплект музыкальных задач формально, то может показаться, что это своеобразные творческие задачи по сольфеджио: без инструмента, опираясь лишь на внутренний слух, дополнить мелодию, сделать композиционные перестановки — подобные задания, конечно, прежде всего ассоциируются с проверкой слуха. Чтобы увидеть, так ли это, сопоставим результаты абитуриентов в решении тестовых задач и их экзаменационные оценки по сольфеджио и гармонии. Будем опираться лишь на письменные экзамены как более объективные: на диктант по сольфеджио и задачу по гармонии. Если говорить о совпадении оценок в пределах одного балла по пятибалльной шкале или двух баллов по десятибалльной, то совпадения с диктантом и задачей находятся примерно на одном, относительно невысоком уровне — 50 % совпадения с диктантом и 54 % — с задачей.
В то же время уровень совпадения тестовой оценки с оценками творческими, с оценками по музлитературе и фортепиано гораздо выше: по фортепиано—72%, по музлитературе— 77 %. Эти результаты убедительно свидетельствуют о том, что музыкально-творческие способности, которые в большей мере отражены в оценке по фортепиано и музлитературе, в значительной степени измеряются данным тестом.
Анализ результатов экзаменов с учетом тестовой оценки дает возможность лучше увидеть особенности абитуриентов, составить их своеобразную музыкальную характеристику.
В эксперименте, проведенном ранее с этим же тестом в МССМШ, ГМУ и ГМПИ им. Гнесиных, удалось выявить две группы учащихся: к первой группе, имеющей тестовую оценку 6,5 и выше, согласно характеристикам педагогов по специальности, принадлежали учащиеся и студенты, обладающие тонкой музыкальностью, хорошим музыкальным вкусом, творческой самостоятельностью. Вторая же группа, имеющая тестовую оценку 6,0 и ниже, включала учащихся и студентов более слабых, маломузыкальных, без ярко выраженных творческих способностей. Проведем аналогичное разделение и для абитуриентов: в первую группу войдут те, чья тестовая оценка не ниже 6,5; во вторую группу — остальные.
Сопоставим результаты экзаменов с тестовой оценкой в обеих группах. В первой группе средняя тестовая оценка составила 8,0, средняя экзаменационная — 7,2. Следовательно, у людей музыкальных и творческих их потенциал еще не раскрыт до конца, условно говоря, они как музыканты «стоят» больше, чем их сегодняшний результат. Во второй группе средняя тестовая оценка — 4,7, а средняя экзаменационная — 5,8. Здесь, как видим, наоборот, люди малоспособные за счет усидчивости и усилий своих педагогов проявляют себя хоть и хуже, чем первая группа, но все-таки их экзаменационный результат несколько выше, чем того заслуживают их способности. Таким образом, в первой группе музыкально-творческий потенциал, который показывает тестовая оценка, выше сегодняшней реальности, во второй — он уже исчерпан на сегодня и не обещает дальнейшего роста в будущем.
Если же посмотреть, к какой из экзаменационных оценок ближе всего склоняется тестовая оценка в каждой из групп, то мы увидим следующие результаты: в первой группе средняя тестовая оценка и оценка по фортепиано выглядят соответственно как 8,0 и 8,0, т. е. здесь они полностью совпадают.
Такого рода совпадение, конечно же, не случайно. Дело в том, что именно на факультете ИТК, где игра на фортепиано не является, строго говоря, специальностью, именно этот предмет в наиболее чистом виде позволяет увидеть музыкальную одаренность. Ведь, в отличие от экзамена по фортепиано у пианистов, здесь не готовят одну и ту же программу по два года, не «вылизывают» каждую ноту с педагогом, да и педагоги по общему курсу фортепиано в училище, как правило, менее квалифицированны, чем педагоги специального класса. Что же касается собственных усилий, то здесь они весьма ограниченны, теоретик не сидит за инструментом по 6 часов в день. Таким образом, «неглавный» экзамен по фортепиано закономерно оказался близок и к тестовой, и к средней экзаменационной оценке, а в первой, наиболее сильной группе он буквально совпал с оценкой музыкальности абитуриента, полученной тестовым путем.
Комплект музыкальных задач, как и всякий тест, в идеале стремится к абсолютной предсказательности, т.е. к тому, чтобы не просто в среднем, но и в каждом конкретном случае тестовая оценка была абсолютно надежна и справедлива. Естественно, тест лишь моделирует некоторые существенные аспекты музыкально-творческой деятельности, но не тождествен реальному музыкальному творчеству; отсюда и неизбежная погрешность. Однако в данном случае есть возможность предполагать, что тестовая оценка, возможно, ближе к истине, чем решение экзаменационной комиссии. Естественно, что в нашей стране, где не привыкли доверять тестам, подобного рода утверждение кажется по меньшей мере слишком самоуверенным. Обратимся к фактам.
Среди «прошедших по тесту», т. е. среди 13 человек, чья оценка за решение музыкальных задач не ниже 6,5, есть один человек, не прошедший по конкурсу — абитуриентка Б. Она закончила Кемеровское училище в этом году, поступает впервые. Лучшие результаты у нее на экзамене по музлитературе: именно на этом экзамене, кстати, волнение сказывается в наименьшей степени, и поэтому можно показать все, на что способен поступающий. В других случаях, на экзамене по сольфеджио, по гармонии и по фортепиано, надо уметь собраться именно в данный момент. Если же подготовка абитуриента объективно недостаточна, то волнение, естественно, возрастает. Поэтому можно предположить, что абитуриентке Б. не хватило уверенности в себе, частично обоснованной не слишком высоким уровнем. подготовки, полученной в Кемеровском музыкальном училище; может быть, сказался недостаточный опыт приемных экзаменов, естественная робость.
Чтобы подкрепить тестовую оценку, полученную абитуриенткой Б., можно обратиться к опыту другой абитуриентки, закончившей Ипполитовское училище и поступавшей во второй раз. В прошлом году эта абитуриентка, имеющая тестовую оценку 8,5, не прошла по конкурсу. В этом году она прошла первой! Вряд ли за год человек может так радикально измениться, а если и может, то тем более значит велика способность к развитию, которую не удалось разглядеть на прошлогоднем конкурсе.
Выводы:
1. Комплект творческих музыкальных задач может быть использован в качестве теста на природную музыкальную одаренность на вступительных экзаменах. Этот тест ориентирован на выявление музыкально-творческих способностей, а не слуховых данных, несмотря на внешнее сходство задач с упражнениями по сольфеджио.
2. Можно предположить, что тест потенциально способен заменить весь комплекс экзаменов по специальности (кроме игры на инструменте на исполнительских факультетах), так как предсказательная сила тестовой оценки достаточно велика.
3. Целесообразность применения теста связана с тремя обстоятельствами: тест в достаточной степени совпадает с результатами экзаменов, чтобы можно было заменить им хотя бы наиболее болезненный из них — экзамен по сольфеджио — полностью или частично; тест удобен в практическом применении, так как выполняется письменно, сразу всеми абитуриентами, и в случае замены большинства или некоторых экзаменов на тест можно будет значительно сократить сроки проведения экзаменов; в наиболее мягком и осторожном варианте использования теста он может служить своего рода корректирующим коэффициентом, т. е. в случае значительного несовпадения экзаменационных оценок и тестовой оценки этот факт требует особого внимания экзаменационной комиссии.
|